хочу жрать привычные холостяцкие бутерброды, просыпаться в 4 утра и не узнавать себя в зеркале. но погода слишком хорошая, деревья цветут, и аллергия скоро начнется, уезжать из этого города слишком скоро, а мне здесь нравится. погода, люди, вишневые чизкейки в вездесущем "рисе", восторги, удивления, приветливое такое, теплое, южное. этот город вливается в меня, это как пить ледяную родниковую воду в горах, когда уже падаешь с ног от солнца и усталости. ослепляет не выключающими дальний свет машинами, хватает за запястья в подворотнях, угрожает холодным лезвием ножа оставить там навсегда, удивляется чему я смеюсь, называет ебанутым, пугается дула в лоб, впредь не подходит. этот город очаровывает своей красно-рыжей луной на половину горизонта, своим черным полотном низкого звездного купола, воем псов под окнами, безжизненными домами, живыми кофейнями, плохими барами, охрипшими размеренными голосами, странным говором, напоминающим скорее пение чем просто речь. этот город обнимает меня так, будто бы и я такой же как все здесь, это удивительно, удивительно, у-ди-ви-тель-но. здесь нет метро и дороги не дрожат под ногами, солнце сжигает враз до кровавых ожогов, аварии сопровождают каждую ночь, фейерверки по поводу и без, моя любимая вишневая шестерка - венцом всего этого счастья. страшно думать, что мне так легко и так быстро отсюда уехать. я был здесь сотни и тысячи раз, я помню каждую станцию по трассе М4 в сторону дома, я знаю почти каждого водителя в компании "нейс-юг", я знаю каждую кассу автовокзала, дружу с владельцем табачки неподалеку - а он ненавидит этот город, он хочет обратно в израиль, но ему еще три года невыезда из страны. мы познакомились когда было холодно и я зашел за сигаретами, заодно погреться. тогда ему оставалось шесть лет до отъезда в его любимый дом. я был первым клиентом в маленьком магазинчике рок-атрибутике, когда тот переехал, это было тысячу лет назад, а узнал я об этом только на днях. я помню почти каждое лицо в этом городе, дружу с половиной обслуживающего персонала, имею целую кипу визиток знакомых таксистов, встречаю все новых и новых, все удивительней и удивительней и каждый раз не перестаю удивляться. я плохо знаю историю этого города, но меня всегда смешили коварные казаки, которые, когда их заставили клясться в верности царю, насыпали в сапоги своей земли и клялись в верности словами "клянусь служить земле на которой стою". круто же.
ну и в довершение, боже мой, как же мне все-таки грустно.